Дэвид Линч. "Голова-ластик"

«Голова-ластик» — первый полнометражный фильм Дэвида Линча, выпущенный в 1977 году. Фильм стал культовой классикой благодаря сюрреалистической образности, необычному звуку и общей фантастической атмосфере. Сам Линч описывал свой фильм как «сон о тёмных и тревожных вещах» и считает его своим «самым духовным фильмом». Сценарий фильма состоял всего из 21 страницы и был написан за 20 дней. В первый год работы над фильмом (из пяти) от Дэвида Линча ушла жена. Учитывая, что совсем незадолго до этого у них родилась дочь, многие считают, что Дэвид Линч пользовался личным опытом для съёмок картины.

Сюжет фильма — это история о странном человеке по имени Генри. Он живет в мрачном индустриальном мире, в тесной квартирке, окна которой выходят на кирпичную стену. Неожиданно Генри узнает, что его девушка была беременна от него и родила ребенка. Необычного ребенка, уродца. Родители девушки настаивают на их браке, и с минуты, когда в квартирке Генри поселяется сын-уродец, его и без того мрачная жизнь превращается в нагромождение темных и подчас омерзительных событий, где сон и реальность сплетаются в один долгий и завораживающий депрессивный кошмар. Творчество подобного рода (сюрреалистическое, авангардное, абсурдное, ирреальное, алогичное) всегда трудно оценивать, а объяснить его однозначно невозможно в принципе.

Огромное влияние на Линча оказали художники-авангардисты, экспериментаторы живописи. Как и в картинах сюрреалистического направления, в «Голове-ластике» одна линия неожиданно и резко вытекает из другой, повествование и смыслы ломаются, перевоплощаются, один штрих прихлестывает другой, соединяясь и переливаясь в самых невообразимых сочетаниях. Все размыто, неопределенно, многосмысленно — и ничто не может быть оценено однозначно. Фильм можно сравнить с творением Луиса Бунюэля «Андалузский пес», но у Линча сюрреализм дошел до предела. Действительно, нет ничего противнее и страшнее бритвы, скользящей по зрачку молодой девушки, но Линч доказал, что все же есть, и это — фильм «Голова-ластик», от начала и до конца. И у одного, и у второго режиссера раннее творчество — это поиск метода, своих собственных подходов к творчеству. Картинка получается нетривиальной, шокирующей, непонятной и впечатляющей. В дальнейшем же маэстро дорастает до уровня более доступного кино, синтезированного с методами, которые он лично туда привносит. Так было со «Скромным обаянием буржуазии» Бунюэля, так же и с «Твин Пиксом» Линча.

Каждая часть фильма продумана и имеет свой зачастую неопределённый смысл. "Голова-ластик" представляет собой не столько привычное нам повествование, сколько путешествие внутри чьего-то подсознания. Если углубиться в рассуждения, герои и помещения там являют собой не каких-то реальных героев и настоящие помещения, а некие символы и категории, которые могут сосуществовать, перетекать друг в друга или разрушаться, как это свойственно образам и категориям человеческого сознания. Подобный подход к пространству, героям и истории станут основополагающими для всего последующего творчества Линча. Можно смело говорить о том, что фильм относится к жанру сюрреалистического хоррора, которыми и славится Дэвид Линч. Заметны в этом фильме приемы, которые он как раз позаимствовал у сюрреалистов и которыми режиссер (и не только он) впоследствии будет часто пользоваться. Например, неожиданные параноидальные вставки, которые сначала выдаются за сон героя, а потом как-то перетекают в реальность. Конечно, были подобные картины и до этого (у того же Бунюэля, например), но только Линчу удавалось делать свои фильмы так натурально, что невольно вспоминаешь свои ночные кошмары, которые тоже пугали самим фактом своего появления.

Нечто подобное можно испытать и при просмотре этого фильма, когда реальность перемешивается с галлюцинациями и снами, а смысл так же далек, как и раскрытие его тайны, дорога к которой страшна и непонятна. Можно заметить и большой интерес Линча к процессу перевоплощения одних предметов в другие: так секции радиатора превращаются в складки театральных портьер. Режиссер старается тщательно изучить предметы: камера не только пристально скользит по поверхности — она идет вглубь, в микромир. Далеко не вся символика фильма понятна, но некоторые образы можно попытаться интерпретировать: «черви», которые падают на сцену театра, это мутированные в сознании героя сперматозоиды, которые являются подсознательными муками героя, связанными со злосчастным для него зачатием. Не даром этих же червей он как бы вытягивает из своей жены, которая корчась в муках похожих на муки родов, извергает из себя; еще один символ — женщина, поющая на сцене, образ которой, на мой взгляд, обозначает двойственность сладострастия и плачевные его последствия. Отсюда красота женщины и одновременно же уродство ее лица.

Если говорить чуть подробнее о сюжете, то можно выделить два содержательных слоя. Первый - это собственно банальнейшая история: парень встречался с девушкой, она забеременела, ее родители заставили его женится, потом они воспитывают дитя. Второй слой, который вырастает из первого — мир внутренних переживаний главного героя Генри. Трудно понять, что это — переживания, или же кошмарные сны, или явные страхи связанные с его очевидным психическим расстройством, или сумеречное помрачение сознания, или что-то еще, или всё вместе. Но именно весь этот круговорот тут главный. Во втором слое можно наблюдать опять же очевидные проблемы героя — выплеск в подсознательное всех его «дневных» совершенно житейских проблем. Интересен также «сынок» (или «дочка»). Можно предположить, что этот объект — центр картины, ибо он является стыком двух слоев. Из первого слоя в нем его сущность, как ребенка родителей, который капризничает, плачет, становится причиной ссор родителей, от второго слоя — его внешность. Он урод. Почему? Может, потому что это нежеланный ребенок для Генри, он совершенно и не хотел и не был готов связывать себя узами семьи, это все — навязано. Генри мучается. Можно допустить что ребенок на самом деле нормальный. И только болезненный внутренний мир героя делает из него урода. Опять же, ребенок — стык реальности, и дикого внутреннего мира Генри.

Абсолютно абсурдная и сюрреалистическая чёрно-белая стилистика «Головы-ластика», на самом-то деле, перекликается с повседневностью и почти привычностью странных и загадочных цветных кошмаров в более поздних фильмах - в «Синем бархате» и сериале «Твин Пикс». В «Голове-ластике» содержатся, словно вопреки названию, в нестёртом виде практически все линчевские мании и излюбленные образы, которые потом будут кочевать из фильма в фильм, поражая некой «вывихнутостью воображения».

Но несмотря на всю странность данного фильма, работа Линча было высоко оценена. Так, благодаря усилиям дистрибьютора Бена Баренхольца фильм демонстрировался в «независимых» кинотеатрах и вскоре стал культовой классикой, одним из любимых фильмов альтернативных музыкантов. Мэл Брукс после просмотра фильма пригласил Дэвида Линча для съёмок фильма «Человек-слон» в качестве режиссёра. Также «Голова-ластик» был одним из любимых фильмов Стэнли Кубрика: перед съёмками фильма «Сияние» он показал его съёмочной группе, дабы погрузить её в необходимое психологическое состояние. Все это говорит о том, что современный сюрреалистический кинематограф воспринимается несколько иначе, чем в первые годы своего существования: тема подсознательного, темного, потаенного все больше и больше начинает заинтересовывать зрителей, заставляя их анализировать все происходящее на экране.

Благодаря своему смелому творчеству, имя Линча стало неким синонимом странного человека в кино, ни одно сюрреалистичное произведение не избежит участи быть сравненным с мэтром «непонятного» кино, который всегда отказывается признаться, о чем вообще его творения. В этом плане, как бы не хотели зрители заглянуть глубже, Линч хоть и объясняет многие тонкости своих работ, но главное всегда оставляет под покровом, как нечто интимное, раскрываемое лишь в качестве намёков на уровне психоанализа и символов.